Жёсткая тётка с ранимой душой. Запрещённое интервью Земфиры журналу NME-Russia | Статьи | British Wave

Это статья о Земфире. С ней не очень просто разговаривать, о ней не очень просто писать.

Когда NME возвращался с интервью, он не услышал в метро просьбы "освободить вагоны", а потом не узнал родной станции. Он несколько раз останавливался по дороге, чтобы подумать. А добравшись до редакции, целый час пил чай и снова думал. И потом еще два дня думал, прежде чем решиться сесть за статью. Да что же это, черт возьми, такое?! Почему статья не начинается, почему она не желает писаться? Почему пришлось отгородиться от коллег наушниками с Миком Джаггером и поставить в ICQ значок "фак", означающий "не беспокоить"? Подумаешь, статья! Что, в первый раз, что ли?

Ну все, дальше откладывать глупо. Пора начинать.

Земфира - обыкновенная девушка, не очень яркая, не очень запоминающаяся. Увидишь ее в толпе других - и вообще не заметишь. Черная кепка задом наперед, спортивная куртка, спортивная же майка под низ, просто штаны, просто кроссовки. Ну, правда, пирсинг в правой брови, но это сразу разве разглядишь?

Она вваливается в комнату, где NME пьет чай в ожидании, радостная и уставшая. "@#$л&! Как спина болите непривычки!" - жалуется на пятичасовую репетицию. Но видно, что усталость - приятная, и настроение - приподнятое.

"Я только чаю выпью, ладно?" - говорит Земфира, и NME не в силах ей отказать. Тем более что это мы - в гостях у Земфиры, а не наоборот. Вокруг певицы - целая банда музыкантов, друзей и помощников. Все активно пользуются словами типа $#%&%@ и @%$Л&* - тут это, видно, принято. Когда два часа спустя Земфира будет провожать NME до дверей, NME почувствует себя Гердой, которую Маленькая Разбойница выпроваживает из своего разбойничьего притона. Да, пожалуй, Земфира на неё похожа. То вдруг добреет и улыбается вполне искренне, и готова отпустить на свободу, а то вдруг ощетинится и рассердится.

Есть несколько тем, которые Земфире неприятны. Первая из них - деньги. Об этом она просто не желает говорить. "Я считаю, что это неэтичный вопрос. Мне очень неприятно, что об этом вообще зашла речь". Вторая - группа "Восьмая Марта".

Для этой статьи мы попросили нескольких музыкантов задать Земфире вопросы, и "Восьмая Марта" спросила у певицы, любит ли она передачу "В мире животных"? На некоторое время Земфира задумалась, слегка изменилась в лице и наконец, выдавила из себя не очень добрым голосом: "Вот поставь вообще прочерк, игнор".

NME удивляется, он привык относиться к вещам проще и на шутку отвечать шуткой, а не возмущением. Ты вообще их, что ли, не любишь?

"Я их не слышала, - в голосе Земфиры еще слышны металлические нотки, но, купившись на туповатую наивность доброй Герды, она немного смягчается и старается быть объективной по отношению к незнакомым девушкам. - Один раз я зацепила их, когда они разогревали "Мумий Тролля". Я в это время шла к "МТ" в гримерку - пожелать удачи - и, конечно, не обратила на них внимания. Это, может быть, несколько высокомерно, но все-таки первое мое ощущение было такое: ты зашел в зал, а там - полная жопа! Ну, школьная группа. И я просто быстрее прошла... Если бы было что-то интересное, я бы наверняка остановилась и поглазела минуты две-три. Так что не могу сказать, что я их слышала, но зато я читала довольно много их интервью. Вот это странно... Ты не находишь это странным? Вот смотри: я не слышала эту группу вообще и думаю, что еще очень много людей ее тоже никогда не слышали, но все так или иначе натыкались на интервью..."

С этими словами Земфира встает и подходит к своему компьютеру, который в раскуроченном виде лежит неподалеку и претерпевает перестановку системы: время от времени и в ходе нашей беседы он требует, чтобы хозяйка подошла и нажала "ОК".

"Ты не видишь в этом какой-то подлог, какую-то неправильность? Как же так: панк-рок-группа и - сплошные интервью? Ты не видишь в этом какое-то нае$ательство?"

NME хочет объяснить свое видение этой странной ситуации, но Земфира его перебивает.

"А у нас, смотри, все наоборот: достаточно большая популярность и отсутствие интервью. Мне кажется, это более правильная позиция, нет?"

Просто ты менее доступна. Менее доступна в физическом плане.
Вот, например, с группой "Восьмая Марта" мы...

"Ни хера, ни хера! - снова перебивает Земфира. - Вот когда говорят слово "доступность", бл%&* сразу возникает такой образ: телохранители, свита и так далее. Полная @$%&*$$! Просто вот когда..."

Ну, вот ты, например, можешь дать свой мобильный телефон?

"Кому?"

Мне.

"Легко".

Земфира и впрямь дает NME свой телефон, предупредив, что месяца через четыре она его сменит: она всегда так делает, когда номер становится известен уже слишком большому количеству людей. NME удивлен, потому что и в самом деле был уверен, что с Земфирой можно общаться только через "телохранителей и свиту" в лице менеджеров и пресс-атташе.

"Я даю телефон всегда и всем - всем, кто спрашивает. Потому что отказать неудобно. Причем даю всегда настоящий номер: давать неверные цифры номера - это лажа. Нет, прикинь, правда - всем даю! Даже фанатам! Ну, вот что делать: подходит девочка, взрослая уже, лет 25, и просит. И че? Даешь, конечно".

Возвращаясь все же к разговору о "Восьмой Марте", NME говорит о безбашенности и раздолбайстве, которым, возможно, берет эта группа.

"А ты не считаешь, что раздолбайство тоже может быть наигранным?! - стоит на своем Земфира. - Я думаю, что альтернативы в них не больше, чем в нас с тобой".

NME решает, что будет правильнее каждому остаться при своем - тем более что пора поговорить о самой Земфире. Рассказывает ей о том, как, отправляя NME на интервью, коллеги желали ему удачи, высовывались каждый из своей двери и говорили: "Ой, ну удачи тебе. Ой, ну ты смотри там, смотри... Ой-ой- ой!" Как ты думаешь, почему они, коллеги, так странно себя вели?

"Не знаю, это же твои коллеги, откуда же я могу знать?"

Но ведь ты не станешь спорить с тем, что ты вообще не очень-то охотно даешь интервью?

"Согласна. Но зато уж если я даю согласие на интервью, то, во-первых, никогда не динамлю, а во- вторых, общаюсь всегда очень корректно".

А почему так мало даешь интервью?

"Потому что не считаю нужным общаться в отсутствие информационного повода. Я уверена, что у людей неверное представление обо мне. Я, может быть, с этим не согласна, но не могу сказать, что это мне очень уж неприятно. Потому что я считаю, что, если человек очень захочет выяснить, какая я на самом деле, он найдет возможность встретиться со мной и сам во всем разберется. Понравиться всем невозможно, и к тому же я крайне не люблю людей, которые стремятся всем понравиться. Нравиться всем - это очень попсово".

То есть последнее время ты ни с кем не разговаривала только из-за того, что было не о чем говорить и писался альбом?

"Ну да, с мая месяца я только и делала, что занималась альбомом. Вся жила в музыке".

И все-таки, что бы ты ни говорила, у тебя сложился образ такой жесткой тетки.

"Я с этим не согласна, говорю же!"

Но характер-то у тебя жесткий?

"Ну, я считаю, что однозначно я человек непростой. А мне вообще, кстати, непростые люди симпатичны. А насчет жесткости мне сложно судить".

А с музыкантами своими ты лояльна или тиран?

"На данный моменту меня такой состав музыкантов, что первое чувство, которое все испытывают друг к другу, - это уважение, потому что все профессионалы. Полное ощущение единомышленничества, потому что ты знаешь, что этот человек слышит все, что слышишь ты, что он - человек не случайный. Поэтому тут нет даже ре-е-ечи о каком-то перетягивании. Мой барабанщик - звезда среди барабанщиков, басист - звезда среди басистов..."

А почему по стране ходит так много музыкантов, которые утверждают, что "играли с Земфирой"? Прям, какого музыканта ни возьми - обязательно играл с Земфирой.

"Ну, что значит - играли? Играли - в смысле вышли со мной на сцену? Я ведь не даю концерты ровно с того момента, когда пообещала, что не буду их давать до тех пор, пока не выпущу новый альбом - то бишь уже больше года. Конечно, какое-то количество музыкантов пробовалось, но это совершенно естественный процесс, и сейчас состав сформировался и будет таким постоянно".

А это правда, что ты каким-то музыкантам, которые играли с тобой на концертах, платила очень мало денег и они из-за этого на тебя в обиде?
Земфира на некоторое время замолкает, и NME понимает, что затронул одну из тех самых тем...

"Ну, в общем-то, вот здесь (кивает в сторону соседней комнаты) сидят музыканты, можешь спросить у них. А вообще-то, такие вопросы не очень корректны".

Но зато всем интересны.

"Я считаю, что это очень некорректно, - голос Земфиры снова угрожающе меняется. - Есть вещи, которые интересны и корректны, а есть КРАЙНЕ некорректные вещи. И, что бы я ни ответила, это будет звучать как оправдание. Я просто НЕ ЖЕЛАЮ обсуждать свои коммерческие отношения с музыкантами. Потому что они со мной работают НИКАК не из-за денег. Это музыканты такого класса, что могли бы работать с кем угодно. Поэтому мне очень неприятно, что в нашем разговоре всплывают деньги. В первую очередь мы с моими музыкантами получаем друг от друга удовольствие".

Максим Покровский из группы "Ногу свело!" тоже поучаствовал в составлении вопросника для Земфиры и придумал вопрос, которому сам ужасно радовался: "Во, какой крутой вопрос я придумал!" Звучал он так: "Земфира, если бы тебе предложили в качестве подарка в собственность Луну или малюсенький необитаемый остров в Тихом океане, что бы ты выбрала? Подсказка: от острова сейчас прямая польза - можно ехать и жить, а от Луны пока только пафос, а зато потом твои потомки смогут сдавать ее в аренду: за каждое чье-нибудь приземление на Луну - бабло". Реакция Земфиры была совершенно неожиданной, почему-то вопрос задел и обидел ее довольно сильно:

"Это очень хамский вопрос", - сказала она грустно.

Хамский? NME искренне удивляется. Почему?

"Ну, ты прочитай еще раз! Прочитай внимательно!"

NME говорит, что, вообще-то, уже читал... Несколько раз. Где хамство?

"Он меня осознанно, ОСОЗНАННО обвиняет в меркантильности".

Итак, меркантильность - больной вопрос Земфиры, она все время ждет подвоха с этой стороны. NME говорит, что никакого обвинения ни в чем таком не почувствовал.

"А я почувствовала. Все же по-разному чувствуют. Может быть, тем мы и отличаемся, что я тоньше чувствую и поэтому пишу песни? Нет? Вот я в этом вопросе вижу прямой упрек мне в меркантильности, хотя мы с ним незнакомы, он меня не знает совершенно и подозревает меня в меркантильности! Поэтому на этот вопрос я отвечать не буду, а потом, если у него будет желание, пусть он меня найдет, и мы с ним об этом поговорим".

А тебе не кажется, что ты просто чересчур остро на все реагируешь?

"Возможно. Но дело в том, что последние два месяца я занималась очень тонкой работой, которая требует предельного внимания. Мозг мой заточен, голова разогнана, скорость процессора сумасшедшая, и, может быть, я не могу остановиться и чересчур мнительна. Может быть. Но есть один момент. Я видела пару-тройку публикаций Макса Покровского, где он откровенно высказывал свое негативное отношение ко мне, и поэтому, ориентируясь на те публикации, я в этом вопросе вижу подвох".

На следующий день NME разговаривал с Максом Покровским, и тот огорчился, что его вопрос Земфире не понравился, и был обескуражен тем, что так ее обидел. Публикации о своем негативном отношении к Земфире он припомнить не смог.

Земфира, тем не менее, уже расстроена. NME задает было следующий вопрос, но видит, что настроение испорчено. Земфира грустно продолжает тему.

"Чтобы понять, меркантильна я или нет, можно послушать мои песни..."

Ты что, правда расстроилась?

"Ну так, не особенно, но, конечно, осадок остается... Но я не думаю, что это повлияет на наше интервью".

Но NME не может продолжать интервью, он должен выяснить, неужели же Земфира - не жесткая тетка? Ты, вообще, когда читаешь разные интервью или статьи, в которых упоминается твое имя, огорчаешься? Ты ведь, кажется, много всего о себе читаешь, да?

"Ну, знаешь, приносят, приносят. Не запретишь ведь приносить. Хотелось бы, конечно, запретить, но приносят-то не со зла. Сами расстраиваются, поэтому и приносят. И, конечно, задевает. Любой, кто говорит, что его не задевают нелестные отклики, лжет. Любой. Потому что, если тебя обижают, если тебя оскорбляют лично, НЕ ЗНАЯ тебя - вот это меня больше всего задевает! Мы даже не знакомы! Мы даже не смотрели друг другу в глаза! И тут - на! - полный разбор моей анатомии. Как же так? Позвольте! Что дало тебе право так рассуждать?! Хорошо то, что в какой-то момент я научилась ржать хотя бы над желтой прессой. Я прекрасно осознаю, что в любом случае, с любым артистом количество хороших и негативных заметок всегда бывает 50 на 50. Но негативное всегда производит большее впечатление, чем положительное. Потому что положительное я заслужила, не знаю... трудом, !#$%л&, @#$%%@, талантом, еще чем-то... А негативное я не понимаю, чем я заслужила".

А тебе не кажется, что в том, что тебя ругают, есть и положительные стороны?

"А они не ругают! Они злятся! Они ведь чувствуют, что я посильнее и что один на один они со мной не справятся! И вот у них такая злость от собственных комплексов - особенно это касается молоденьких девушек-журналисток. Ой, слушай, я подвигаюсь немножко, потому что у меня спина болит..."

Хм... Не собирается ли Земфира размяться как следует, да и врезать молоденькой журналистке? Чтобы отстала. Все-таки, что ни говори, а Земфира - молодец, жесткая тетка! Спуску не даст. Сам собой напрашивается вопрос о драках.

Ты, вообще, можешь врезать как следует?

"Я стараюсь не провоцировать, всегда четко себя контролирую и никогда не являюсь зачинщиком. Но, если меня трогают, я, конечно, отвечаю. Но это уже - от татарской гордости. Если мне хамят, я говорю: пошел нах! Просто: пошел нах!"

Ну, это ведь не драка.

"Перестань, пожалуйста! Я не так уж сильно люблю драться! У меня очень маленькие руки: обрати внимание (показывает руки - да, и в самом деле довольно-таки маленькие - NME). И я их очень люблю, я помешана на своих руках! Больше, чем все остальное, их люблю, Потому что я ими пишу и играю. Я иногда сажусь, а они играют - сами. Так что я бью в последнем случае - только когда меня бьют".

NME замечает, что к концу беседы Земфира все чаще и чаще использует слова типа !#$%л& и @#$%%@.

А зачем ты матом ругаешься? Это у тебя что, привычка такой лексикой пользоваться?

"Вообще-то, я могу и не пользоваться. Если ты заметила, в начале нашего разговора я не пользовалась. Начала пользоваться только минуты с пятнадцатой. Но если ты хочешь от меня расслабленного общения, то я, позволь, буду материться, тем более что я устала. Я пользуюсь таким языком в обычной жизни. Все дело в том, что есть люди, которым идет материться, и есть такие, которым не идет".

Тебе идет?

"Я не могу судить на свой счет, но раз мне не делают замечаний люди, с которыми я общаюсь, значит, это не вызывает какого-то отторжения и не выглядит неестественно".

Ну, вот и написалось интервью. Возможно, прочитав его, Земфира найдет, к чему придраться и что счесть личной обидой, но NME старался быть честным и беспристрастным, как футбольный комментатор. Он всего лишь сделал то, о чем говорила она сама: нашел инфор¬мационный повод и встретился со звездой, чтобы  самому разобрать¬ся, что к чему. И разобрался. Земфира - очень непростая, но с ней интересно.

Ответы на вопросы музыкантов:

Илья Митько (Леприконсы): Два года назад на 18-летие мой директор подарил мне "Прости меня, моя любовь" с автографом Земфиры. Сказал, что с Эриком Чантурия специально за ним ездил. Мне интересно, автограф настоящий или это дело рук какого-нибудь администратора?

"Ну, наверняка настоящий. Потому что я подписываю все, что мне передают. А мы с Эриком друзья, и вообще, меня окружают люди, которые не будут пи#деть. И к тому же им легче передать мне, чем самим расписаться".

Сергей Михалок (Ляпис Трубецкой): Ну почему?

"Ну, ла-ла-ла. Потому. Это - предсказуемый вопрос. Неинтересно на такие отвечать. Ему, наверное, просто не хотелось париться".

Слава Вакарчук (Океан Ельзи): Когда мы, наконец, с тобой встретимся? И когда ты подаришь мне свою новую пластинку?

"Встретимся мы с тобой, Славик, на "Максидроме". И там же подарю... Хотя, наверное, к тому времени тебе уже кто-нибудь другой мою пластинку подарит".

Юля Чичерина (Чичерина): Спросите от моего имени у нее, как дела. Мне это очень важно. Земфира, как дела?

"Нормально. У нее в ответ спрашивать, как дела, не буду, потому что вижу ее время от времени по телевизору, и вроде там с ней все нормально".

Виктор Сологуб (DEADушки): Видишь ли ты принципиальную разницу записи и работы там, в Лондоне и здесь, у нас? Мне не очень понравилось сведение сингла "Траффик".

"Ну, это такой вопрос, серьезный... Лучше бы, конечно, мне ему лично ответить. Потому что сейчас возникнет куча терминов... Но, в общих чертах, принципиальная разница, конечно, есть. При одном условии: обязателен язык, обязательно полное понимание английской технической бригады и русских музыкантов".

Никита Козлов (Сегодня Ночью): Расскажи мне, что ты делаешь в ванной?

"Ну, там много вариантов. Я могу съесть там яблоко, курить сигарету. Массу вещей можно сделать в ванной. Книги читать там не люблю, потому что боюсь их намочить. Есть какие-то вещи, о которых уж совсем неприлично - хи-хи! - говорить. Да, ну и тексты песен иногда сочиняю в ванной - очень удобно".

Вячеслав Бутусов: Как у тебя настроение?

"Сейчас я в приподнятом настроении. В уставшем, но довольном".

Антон Вавилов (Twiggys): Во что ты хотела бы переродиться после смерти?

"Ну, в винчестер навороченный. Самой последней модели. Компьютер - это моя слабость. Мне кажется, что это - одно из лучших человеческих изобретений, оно позволяет сэкономить массу времени во всем! На нем можно делать все - музыку, кино. И еще компьютер очень интимен. Он - твой. Я просто нервничаю, когда в мой компьютер кто-то лезет".

Олег Скрипка (Воплі Відоплясова): Спросите, как она сама для себя определяет, что она играет: эстраду или рок?

"Я играю музыку - господи! Олег Скрипка чё-то как-то меня начинает разочаровывать! Ну, причем тут стили? Музыка есть музыка".