Джими Хендрикс: и боги занимались любовью | British Wave

Новое на сайте

    Популярное

    Джими Хендрикс: и боги занимались любовью
    13-01-2016

    В начале были The Beatles. Они принесли Музыку. Потом пришел Дилан и принес он Слово. А потом был Хендрикс. Его даром была Гитара. А с ней громкость, самоотдача, нежность, страсть, ярость, экстаз, секс, Вселенная и звезды, и первые лучи восходящего солнца.

    Почти 4 года понадобилось Хендриксу, чтобы сформировать свое видение: с 1966 года до его охрененно ранней и бессмысленной смерти в возрасте 27 лет 18 сентября 1970 года. И уж если мы говорим начистоту, мы имеем в виду куда более конкретный промежуток времени (а именно 20 месяцев), во время которых альбомы "Are You Experienced", "Axis: Bold as Love" и "Electric Ladyland", единственные студийные работы Хендрикса, завершенные при его жизни, были еще в мечтах. Вслед за этим он стал двигаться по извилистому пути творческого ступора, борьбы с неприятием, неуверенностью, своими личными демонами и наркотиками,  которые ему подсовывали из каждого угла. Он больше ничего не мог - не было нового материала, а диссонанс между голосами в голове и музыкой на магнитных лентах был слишком разителен.

    Но незадолго до того как Хендрикс стал человеком вне времени, воплощением всей молодежи, которая считала контркультуру единственным связующим веществом между ними и обществом, начало выходить все дерьмо: Вьетнам, беспорядки, недовольство. Хендрикс должен был стать Спасителем, который вызволит Детей своих с помощью порой чарующей, а порой кричащей гитары.

    В этот небольшой отрезок времени Хендрикс по-новому открывает гитару, расширяет возможности своего инструмента больше чем какой-либо исполнитель до и после него. Он играет с пылом одержимого и влечением свежеиспеченного жениха, нежностью влюбленного и опытностью любовника. Он знает, как заставить зазвучать инструмент так, будто боги занимаются любовью, будто вдали шипит дикая кошка, будто море смывает песчаные замки на берегу.

    Музыка Хендрикса - это поистине чувственный опыт, пропитанный сексом до мозга костей. Он спрашивает, был ли у тебя тот самый Опыт, и все, конечно, утвердительно кивают, потому как ,ясное дело, под этим он может подразумевать наркотики, небесную материю, психоделический опыт. Ну и, разумеется, секс. Даже больше чем что-либо другое. Даже больше чем своих кумиров – The Beatles и Дилана: если открываешь Опыт и он раскрывается-впускает тебя-закрывается, тогда это опыт не только для разума, но и для тела. Хендрикс целует свою гитару, лижет ее, овладевает ей, кончает на нее. Мы видели фото. Ну и да, как еще можно описать этот необузданный акт любви между Хендриксом и его инструментом, которым он поделился с миром?

    Он соединил мастерство, технику, талант, умение чувствовать инструмент и фантазию.  Он изрядно опередил свое время, когда музыка была основана на блюзе, джазе, r'n'b, роке, но не имела отклонений от курса. Опыт - это здесь и сейчас, и завтра, и послезавтра, утопия, обещание.

    The Beatles снимали студию, в которой запирались на черт знает сколько, и терзали себя. Дилан, пребывая в состоянии внутренней эмиграции зализывал физические и психологические раны. А Хендрикс нес крест, который никто бы не хотел нести. Он не был тем, из-за кого велись споры до драк: символ контркультуры, извечный хедлайнер крупных рок-фестивалей, лицо с бесчисленных плакатов и обложек книг… С людьми не случалось ничего лучше его "изломанного лица со вьющимися волосами" (текст с суперобложки на "Axis: Bold As Love" – прим. ред.), изображенного всюду, где хотят донести смысл того, что музыка должна приносить освобождение и свободу. Хендрикс более не принадлежит себе. Это собственность общественности, торговая марка, товарный знак,  Coca-Cola грядущей революции, которую не хочется начинать.

    Хендрикс даже не подозревает о последующем неудачном приходе, когда он в последний вечер Monterey Pop Festivals 18 июня 1967 года стоит на сцене и наблюдает за The Who, дробящими свои инструменты в щепки. Джими, по идее, должен был бы в штаны от страха наделать, выходя на сцену после них, но он заряжен положительной энергией: никто и ничто не испортит ему этот момент, величайший момент в его биографии, возвращение блудного сына в Соединенные Штаты. Не один год прошел с тех пор как Чез Чендлер решил взглянуть на него по совету подруги Кита Ричардса Линды Кит в "Cafe Wha?" на МакДугал Стрит 115 в Гринвич-Виллидж, где Джими пытался привлечь внимание еще как Jimmy James And The Blue Flames. Чендлер - это не пьянеющий 27-летний басист The Animals с севера Великобритании с фамильярными манерами. Джорди, который понял, что многомиллионный успех "The House Of The Rising Sun" прошел и сейчас только идет на спад. Он хочет заняться продюсированием и ищет артиста, которому нужно помочь построить карьеру. Хендрикс знает, что он может сжечь мир до тла своей гитарой, но не знает как это сделать. Чендлер становится для него чем-то вроде зажигательной смеси. 24 сентября 1966 они приезжают в Лондон и не теряют времени зря: Чендлер настоял, чтобы протеже носил имя Джими Хендрикс и уже под ним знакомит его с двумя молодыми музыкантами - Ноэлем Редингом и Митчем Митчеллом - и выпускает их в люди.

    Лондон - это все, чего когда-либо хотел Джими: там никто не знал, кто он такой. Никто его не знает. Всем по барабану, что он годами турил со специализированными театрами для афроамериканцев, был сессионным гитаристом у знаменитостей вроде Isley Brothers, Литл Ричарда, и Айка и Тины Тернер. Никому даже нет дела до того, что он черный и в его венах течет африканская и индийская кровь. Люди знают лишь то, что этот тип на самом деле крут. Он играет на гитаре как молодой бог. На следующий день после прибытия Чез Чендлер, которому понадобилось немного времени, чтобы обессмертить Хендрикса, замутил ему джем-сейшн с Cream.  Это было время мощнейшей схватки с лучшим гитаристом города - Эриком Клэптоном, которому фанаты ставили памятники в виде процарапанных всюду надписей "Клэптон - бог". Тот вел себя покровительственно - до тех пор, пока Хендрикс не подключил комбик и не начал играть. Лязгающий звук челюсти Клэптона, падающей на пол с огромной скоростью, было слышно даже на окраинах. Клубы, в которых выступает Experience, с тех пор забиты под завязку. В первых рядах завсегдатаев были Битлы, Стоунз и вообще вся тогдашняя рок-аристократия. Никто не мог поверить в то, что это происходит прямо на их глазах.

    12 мая 1967 года, ровно за 3 недели до битловского "Sgt. Pepper's Lonely Hearts Club Band" выходит первый лонгплей молодой группы "Are You Experienced". Оба альбома закладывают основы психоделического рока в Великобритании - однако остаются разными по звучанию. Там, где слышен тяжелый труд The Beatles, колдовавших в студии, их кропотливое мастерство и интеллектуальная мощь, их смекалка и целенаправленная реализация концепции, дебют Experience с их грубоватой непосредственностью действует на тебя так, как будто музыка уже существовала, будто нет никого, кто бы ее играл. Ну или кто бы смог ее сыграть. Не нужно размышлять и анализировать для того, чтобы пластинка вас убедила. Она обрушивается на тебя стеной звука, в которую внедрены самые невероятные звуки гитары, которые словно записаны слева или справа от Сатурна или на одном из его спутников. Неземные напевы Хендрикса и шаткие, головокружительные ритмы с завихрениями играют со всех сторон, словно в самой масштабной оргии, с которой только может справиться Лондон.

    И Хендрикс снова на своем месте. Пол Маккартни серьезно готовился, чтобы сыграть на Monterey, "первом параде новой популярной музыки". Брайан Джонсон вторил ему. И тут объявили Experience... Но Хендрикс в тот момент не нуждался в помощи: то, что он отпустил в 20 000 толпу одурманенных музыкой и иными субстанциями детей любви, было 45 идеальными минутами в истории рок'н'ролла, демонстрацией абсолютного контроля. Никто никогда не видел ничего подобного, не говоря уж о том, чтобы слышать. Когда Strat выдал пылающее инферно "Wild Thing", с последним измученным воем духа мир услышал Джими Хендрикса.

    Монтаж: другое время. Уже несколько часов Джими Хендрикс ждал своего выхода на Вудстоке. К последнему дню фестиваля, 18 августа 1969 года, прибыло 500 000 детей цветов - так много, что заторы порою достигали практически 100 километров в сторону Нью-Йорка, когда на сцену выходил хедлайнер. Тем временем уже 8 часов утра следующего дня и когда Хендрикс выходит на сцену и его взгляд блуждает по бесчисленным силуэтам на территории, появляется еще порядка 20 000 фанатов, не желающих пропустить выступление своего кумира. Хендрикс устал. Ночью у него было много времени, чтобы подумать, что пошло не так с Монтереем. Парень, круто же было! "Axis: Bold As Love" и "Electric Ladyland" показали миру, что у его видения нет границ. Но потом произошла ссора с Чезом Чендлером, по-отечески опекающим другом и таким ценным наставником, который находил идеальное обрамление идеям Хендрикса, ставил необходимые границы и осаждал, подталкивая к совершенству. Отвратительные вещи, творимые Ноэлем Реддингом, роспуск Experience. Эти тормоза тогда ничего не понимали, жаловались, называли самонадеянным решение поставить в один ряд с Хендриксом двух посредственных полудурков. Но вне зависимости от того, что Митчелл - блестящий барабанщик, а Реддинг - приличный басист, чья игра служила своего рода "заземлением", изюминка была в том, что гениальность Хендрикса наилучшим образом раскрывалась именно в пределах трио, а не в свободном плавании. Там она испарилась. К этому все и пришло: отсутствие цели, беспомощность... Хотя в это время менеджер Майкл Джеффри и поддерживал бизнес на должном уровне, он не понимал, что этот лимон нельзя выжимать бесконечно, что творец - это хрупкое растение, которое нуждается в подпитке перед тем, как оно начнет плодоносить.

    И не последним образом повлияла давившая на мозги реальность. В Лондоне все еще было принято изобретать себя заново, отрицать собственные корни, раскрываться-впускать-закрываться. Но туры по Штатам каждый день напоминали Хендриксу о его цвете кожи. Расистские высказывания и стычки на выступлениях были в порядке вещей. В день убийства Reverend King, Джими, ничего не комментируя, сыграл импровизацию, которая повергла в слезы всех присутствующих. И теперь всюду были люди, пользовавшиеся им, хотевшие кусочек от него: Черные Пантеры, правозащитные организации, бог еще знает кто, а афроамериканское сообщество даже не воспринимало его музыку!  "Должен же быть хоть какой-то выход", - обратился Шут к Плуту (строчка из песни "All Along the Watchtower" - прим. ред.)

    И да, его и искал Хендрикс, которого New York Times называло "Черным Элвисом": гений, которого выпили до дна. Неправильно понятый творец, которого приветствовали ликованием даже тогда, когда он валял дурака и играл сущую чушь. И таким он и вышел на сцену Вудстока с наспех собранными музыкантами, которых он назвал Gypsy Sun And Rainbows и вместе с Митчем Митчеллом на барабанах и его старым приятелем Билли Коксом на басу были еще доп. гитаристы и 2 бонго-барабанщика - мультиэтнический ансамбль, который, однако, не имел успеха. Концерт был дрянной. Играли без вдохновения до тех пор, пока Хендрикс не выслужился в последние полчаса. История гласит: его импровизация "Star-Spangled Banner", вписанная во взрывную версию "Purple Haze» с терпкой инструментальной кодой в конце, пошла в народ. Злая, резкая, яростная расплата с Родиной, на чьем знамени было пролито столько крови, что оно под тяжестью клонится к земле и поглощается бездной.

    Годом позже Джими Хендрикс снова стал хедлайнером фестиваля: 30 августа 1970, "Isle Of Wight". Теперь он лишь тень прежнего себя. Прежде чем выйти на сцену, он занюхивает целое кокаиновое шоссе. И звучит он теперь холодно, меланхолично, нервно. Бездуховно. Внешний вид ужасает. Но он соответствует прожитым 12 месяцам, во время которых ничего не происходило. Без Чеза Чендлера в команде Хендрикс потерял управление и почву под ногами. Краткое интермеццо совместно с Band Of Gypsys, а именно одно из его лучших соло за всю карьеру в "Machine Gun", позволяет несколько растормошить его карьеру, но группа скоро сдувается из-за череды неудачных решений менеджмента, выступлений без искры и извечно паршивого настроения внутри коллектива.

    С того момента Джими вплотную садится на наркотики и пытается найти себя. Он играет с Джоном Маклафлином,  запланированный джем с Майлсом Дейвисом зашел в тупик. Одни говорят, что Джими хочет играть джаз. Другие говорят, что Джими хочет играть блюз. Другие верят, что он занят чем-то совершенно иным. А факт в том, что Хендрикс не ебет, что должен делать. Он употребляет все более и более тяжелые наркотики. Джими беспомощен и у него нет планов на будущее. 

    После никудышного концерта на "Isle of Wight» Джими Хендрикс играет в Берлине и на сумбурном фестивале на острове Фемарн, потом навещает друзей в Лондоне. 18 сентября он вдарил слишком большую дозу таблеток с красным вином и подавился собственной рвотой. Как и всегда в его случае, помощь пришла слишком поздно. Лучшего гитариста планеты больше нет в живых. Ему было лишь 27 лет. Все, что осталось - лишь эти дикие истории, которые рассказывают люди, знавшие Хендрикса. Как у Чеза Чендлера, который не может забыть, как Джими не мог отложить гитару даже во время завтрака. Или Мика Тейлора из The Rolling Stones, который вспоминает, что Хендрикс, который был левшой, спокойно играл и на праворуких гитарах. Или Джека Брюса, который десятилетия спустя все еще не мог поверить, что именно Хендрикс на джеме с Cream подключил свою гитару к комбику. И, разумеется, музыка Хендрикса, наследие величественное в той же мере, что и необъятный горный массив. Остаются лишь воспоминания о богах, занимавшихся любовью и зачавших Хендрикса. Rainy day, dream away.

    Перевод для Britishwave.ru: Алиса Рыженкова
    MusikExpress
    Нашли ошибку? Сообщите нам об этом - выделите ошибочный, по Вашему мнению, фрагмент текста, нажмите Ctrl+Enter, в появившееся окно впишите комментарий и нажмите “Отправить”.
    Просмотров: 3366