Рошин Мёрфи: "Они сказали, что я не поп-звезда. Вот нахалы!" | British Wave

Рошин Мёрфи вернулась с новым превосходным альбомом. Сколько прошло лет? Восемь с её последнего студийного альбома, который продюсировался целой командой хитмейкеров. Однако ни одного хита на альбоме не было. Но провал альбома "Overpowered" не стал поводом опускать руки. Эта дама всегда в движении. Её жанр не случайно зовётся "танцевальный поп".

Раннее утро. Берлин борется с одним из последних зимних заморозков и Рошин Мёрфи простыла, но благодаря лекарствам стоически держится. На ней чёрное пальто и ретро-кроссовки из ассортимента 80-х годов. Она прекрасно вписывается в атмосферу "Monkey Bar", относящегося к воссозданному Бикини-комплексу (архитектурное сооружение, имеющее культурно-историческое значение - прим. ред.) в западной части Берлина. Он является одним из немногих заведений, где DJ может играть на виниле. Bring it back.

Рад снова видеть вас и говорить с вами спустя 8 долгих лет. Как для вас ощущается возвращение?
О, замечательно. Но я же всё это время не сидела сложив руки. Вы можете услышать меня в композициях Тони Кристи, Бориса Длугоша, The Feeling и Crookers. Но тут уже иные масштабы. Я даю интервью в разных странах, скоро снова поеду в турне. Я думаю, что сейчас самое время для возвращения.

Откуда такой оптимизм?
У меня ничего не происходит как у людей. Всё случается спонтанно и идёт от эмоций. Даже с Moloko всё получилось случайно. Майка Брайдона я впервые встретила 21 год назад, спросила его, нравится ли ему облегающий свитер, который на мне надет и вот я уже стою в его студии. Десятью годами позднее я встретила Мэтью Херберта, который поселил во мне уверенность в том, что у меня есть шанс даже без Марка.

У многих людей с вами в первую очередь ассоциируются хиты Moloko "Sing It Back" и "The Time Is Now". По большей части, музыканты вновь используют формулу успеха, принесшую им популярность, когда они уже прошли период становления. Вы же - нет…
Без зазрения совести использовать подвернувшуюся возможность? Так бы ни я, ни Марк ничего не поняли. Да и я не тот человек, который постоянно спрашивает гигантов музыкальной индустрии вроде Тимбалэнда и Фарелла Уильямся, не хотят ли они со мной посотрудничать. Это не для меня. Да и нет никакой гарантии, что в результате получится что-то дельное. У меня уже был такой опыт с Тодом Терри. Он замиксовал "Sing It Back"...

Решили с ним поработать, потому что его ремикс на "Missing" Everything But The Girl стал хитовым?
Именно так. Но был и микс от Бориса Длугоша. Его у нас почти никто не знал, но я была уверена, что мы имеем дело с потенциальным хитом. Даже на "Top Of The Pops" его крутили. Но звукозаписывающая компания настояла на том, чтобы выпустить микс Терри, потому что за него заплатили 10 000 фунтов. А потом трек Длугоша стал самым популярным на Miami Music Conference. Тогда я в 10 часов вечера позвонила главе нашего лейбла и умоляла его отозвать микс Терри и опубликовать версию Длугоша. Остальное вы знаете.

У вас, как у артиста, инстинкты проявились лучше…
Это слово, имеющее для меня значение - инстинкт. Я должна доверять своим изначальным инстинктам, иначе страх поглотит меня.

Когда вы были подростком, музыкальные пристрастия были иными. Вы были поклонницей инди-групп вроде The Jesus & Mary Chain и Sonic Youth. Почему этого влияния никогда не было слышно в вашей музыке?
Действительно интересоваться музыкой я начала в 15 лет. Увидела Sonic Youth живьём и была под впечатлением от Ким Гордон. Она была одета в футболку Kiss и носила сапоги на платформе. Она держала контакт с публикой. Тогда я подумала "Вау, хотела бы я иметь яйца, как у неё". На следующий день я пошла в музыкальный магазин и обменяла два моих альбома U2 на экземпляр "Daydream Nation" (пятый студийный альбом Sonic Youth - прим. ред.). И пошло-поехало. Я постоянно покупала пластинки и ходила на концерты. Я очень комфортно чувствовала себя в этой мятежной атмосфере. Но я никогда не чувствовала себя принадлежащей какой-нибудь субкультуре.

В то время я жила в Манчестере, шёл 1990 год и там можно было обнаружить много интересного. Ходила в магазины, где крутили R'n'B, даб и северный соул, танцевала часами напролёт. В "Haçienda" (диско-клуб, существовавший в 1982 -1997 гг. в Манчестере - прим. ред.) я бывала редко, там играли эйсид-хаус. Тогда он мне не нравился. Всегда было многолюдно и постоянно можно было увидеть типов, которые приняв экстази дико размахивали руками  и делали разные глупости.

В Шеффилде, куда вы позднее переехали, было иначе?
О да, абсолютно. Я чувствовала сильную привязанность к этому месту. Люди с разным цветом кожи праздновали бок о бок, а иногда и вместе. Отношение к музыке было превыше всего. Мои манчестерские друзья со временем отвернулись от музыки, начав писать для театра или став работать в городском совете. В Шеффилде все люди были либо музыкантами, либо организаторами концертов. Роб Митчелл из "Warp Records" и его жена Мишель в некоторой степени взяли меня под своё крыло и стали знакомить с разными людьми. 808 State дома в Манчестере я бы никогда не встретила. Познакомилась я с ними в Шеффилде.

В своём новом альбоме вы вновь обращаетесь к этому времени. Песня "Gone Fishing" делает отсылки к документалке "Париж горит" 1990 года. Почему вы про него вспомнили?
Я наткнулась на этот фильм лишь год назад. Он показывает людей, которые создали свой собственный мир. Чёрные, латиносы, геи, лесбиянки, транссексуалы вместе превратили камерные представления в массовые. Они эксцентричны, креативны и храбры. Это мой мир, подумала я.

На моём новом альбоме есть трек "House Of Glass", где я вспоминаю о моём Шеффилде начала 90-х. В то время я жила с ещё двумя девушками в съёмной квартире, двери которой всегда были открыты. Вечеринки одна за одной. Постоянно приходилось иметь дело с полицией. Веселье было хорошим средством против тэтчеризма, который можно было встретить в городе и его окрестностях. Из-за развала горнодобывающей промышленности у людей постоянно было плохое настроение. Но молодёжь всё равно хотела наслаждаться жизнью.

После нескольких лет в Йоркшире дела у вас стабильно шли в гору. Кульминацией стал альбом 2007 года "Overpowered", записанный в стиле диско-див. Но удалось не всё. В чём были проблемы на ваш взгляд?
Не было проблем. На мой взгляд всё было в порядке: продакшн, концерты, видео, фото. Но нельзя рассчитывать на то, что альбом, который понравится одному, придётся по нраву и другому. Шеф "BBC Radio 1" например сказал, что у них крутиться ничего не будет, хотя лично ему музыка нравится. Это было плохой новостью, потому что "Radio 1" всё ещё оказывает большое влияние на то, что слушают в Великобритании.

Первый обзор альбома был опубликован в Pitchfork. Там считали, что это лучший поп-альбом за последние 10 лет. Но критики сказали, что я просто не поп-звезда. Для них было слишком много шероховатостей. Читать такое было шоком. Просто этот сайт всегда идёт наперекор всем, но в моём случае это не сработало. Наглость!

Может ли такая критика помешать исполнителю?
Так далеко бы не зашло. Были пластинки, имевшие огромную популярность несмотря на разгромную критику. Однако комбинация нескольких факторов, среди которых и ревью, может иметь определённый эффект. Но я не жалуюсь. "Overpowered" был самой успешной работой в моей карьере. Тур прошёл хорошо и у меня стало в 2 раза больше поклонников.

Вашему предыдущему лейблу "EMI" этого не было достаточно, верно?
Просто однажды я пошла в "EMI" и сказала, что хочу сделать из пластинки нечто очень мощное. Они поверили в меня и мой план, и дали мне в распоряжение миллион фунтов. Конечно, я не смогла окупить затраты. Но с помощью работы над альбомом я получила новый опыт, показавший мне, что я могу создать проект. Я работала с большим количеством людей, которых сама могла выбрать. Каждую неделю я работала над песней с новым человеком. У меня было всё и при этом я старалась сохранить творческий контроль. Этот опыт действительно продвинул меня вперёд. 

Ещё раз: вы получили в своё распоряжение миллион фунтов?
Да, сумма примерно такого размера. (Смеётся) Я летала в Филадельфию и поработала с Ларри Голдом на струнных. Потом в Майами, где встретила людей, которые делили студию с Джастином Тимберлейком. Каждый раз садясь в самолёт, я летела первым классом. Я была боссом. Я могла даже сказать, что песня, которую для меня продюсировали Кэти Деннис и Келвин Харрис, недостаточно хороша. Когда  у меня появилась возможность поработать с Кэти, я кое-чего ожидала. Чего-то уровня "Can't Get You Out Of My Head".  Но у неё не вышло, поэтому песня осталась лишь задумкой. 

После выпуска этого альбома надо было быстро продолжать записывать музыку, но вышло иначе. У вас появились дочь и сын. Как это изменило ваше отношение к карьере?
Не надо подвергать это такому анализу. Изменения - это всего лишь часть жизни. Люди заводят детей, меняют партнёров, переезжают в другой город. И я тоже. И кто знает, как бы я себя чувствовала сейчас, в 41 год, если бы у меня не было детей. Наверное, это бы оказало серьёзное влияние на карьеру и творчество. Но на самом деле я всегда была в поисках привычной обстановки. Вся эта звёздная истерия, творившаяся во время "Overpowered", была совсем не для меня.

Важным членом вашей музыкальной семьи является Эдди Стивенс. Вы работаете с ним уже 20 лет. Сначала он играл на live-выступлениях Moloko, а сейчас он продюсирует ваш новый альбом. Как вам удаётся сохранять продуктивность творческой деятельности на протяжении столь долгого периода?
Эдди - моя родственная душа. Он знает, что делать, когда нужно сделать шаг в новом направлении. Он всегда был тем, кто заботился о том, чтобы я выкладывалась на сцене. Марк Брайдон был фантастическим продюсером и отличным басистом, но постановка живых шоу у него получалось не очень. Он не знал, как из одной композиции сделать целое шоу. Эдди лучший музыкальный директор, которого я могу представить. Кроме того, он всё ещё меня удивляет. В последние 10 лет он часто бывал в Грузии и Израиле и по возможности работал в качестве продюсера и там. Словацкая певица Яна Киршнер - его подруга. Он послушал мой мини-альбом "Mi Senti" и предложил нам записать совместный альбом. Время для этого действительно подходящее. Он говорил искренне. 

"Mi Senti" - это тонкая вещь, на любителя. Можно сказать, что это противоположность энергичному "Overpowered". Вы поёте на итальянском песни национальных музыкальных легенд Мины и Лучио Баттисти. Как вы пришли к такому?
Мой друг Себастьяно Проперци - итальянский музыкальный продюсер. Мы познакомились в студии. С того момента у нас начался роман. А потом он стал отцом моего сына Тадга. Себастьяно включил мне "Non Credere" Мины и с гордостью рассказал, что эту песню написал его дядя. Я познакомилась с Миной. В её песнях так много драматичности. Она поёт о том, что готова убить себя, потому что её возлюбленный не отвечает ей взаимностью. Я люблю, когда лирика столь эмоциональна. И выступления Мины, которые можно найти на YouTube, вызывают бурю эмоций, потому что эта женщина работает с огромной самоотдачей. Я люблю и Дасти Спрингфилд, но в сравнении с Миной можно заметить, с каким негативом она относится к сложившейся в её жизни ситуации. Она совершенно не хочет выступать  с чёрными тенями для век и огромном парике. Она практически не двигается на сцене. Движения же Мины текучие, плавные, голос чётко поставлен. Так она противостоит мачо-менталитету своей Родины. Как-то раз я села и записала слова её песни так, как услышала. Потом с помощью Себастьяно попробовала их напеть.

Была ли у вас тяга к Италии, не зависящая от музыки, до знакомства с Себастьяно Проперци?
Она выражалась в долго продолжавшихся отношениях с итальянскими мужчинами (смеётся). Они не самые лучшие любовники, но когда им нравится женщина, то они показывают это откровенно. И, конечно, если у вас роман с таким мужчиной, то вы узнаете и с его страну, кухню страны, образ жизни, страсть и любовь к родным. Их языком я овладела не очень хорошо, поэтому этот альбом стал одним из самых тяжелых заданий в моей жизни. Когда я исполняю песню Мины, то я вне знакомого мне мира. Так мой голос выполняет задачу, с которой он хорошо справляется. Для меня всё так: если вы готовы попробовать нечто новое, то в конце вы будете вознаграждены.

В последние годы положение женщин в поп-музыке изменилось, определённо улучшившись. Что вы думаете о представительницах нового поколения начиная с Эми Уайнхауз и Адель, заканчивая Флоренс Уэлч?
Я бы говорила не о поколении, а о женщинах с индивидуальностью. Эми Уайнхауз для меня вне рамок, она была уникальным человеком. Есть люди, которые говорят об усилении женского влияния в поп-музыке, но я далека от этого. Просто нет альтернативы. Вы же не будете всерьёз утверждать, что инди-группы ещё существуют? Они больше не актуальны, не модны и не являются по-настоящему радикальными. The Vaccines, Two Door Cinema Club, Palma Violets…. Да бросьте!

Но что говорит в пользу женщин в популярной музыке?
Я думаю, что женщины в лучшем положении по естественным причинам. Нельзя полагаться на одни лишь только музыкальные таланты, продажи альбомов уже не столь актуальны, стало важно "второстепенное". У женщины есть преимущества перед мужчиной. Для неё позировать перед объективом - обычное дело. Мы любим это, хотим хорошо выглядеть и показывать это. Если мы позируем для модных домов и дизайнеров, то это не наносит ущерб доверию. У мужчин всё иначе. Музыкантам сдали куда более плохие карты, чем тем же футболистам или иным топ-спортсменам - они звёзды нашего времени.  

Этим летом Рошин Мёрфи презентует свой новый альбом "Hairless Toys" в России. Концерты-презентации пройдут 12 июня в московском клубе YotaSpace и 13 июня в петербургском Главклубе.