Отчет: Концерт Bohren & Der Club Of Gore @ Клуб Зал Ожидания (15.04.2016) | Репортаж и фотографии с концерта | British Wave

Одна из самых неординарных групп сегодняшнего дня, Bohren & Der Club Of Gore, собралась в 1992 году с намерением взять из эмбиента бесконечные пространства звука, из джаза – стилистическую основу, а из дум-метала – замогильную атмосферу. Так и получилась музыка, носящая статус самой медленной в мире.

Четверка музыкантов из западной Германии поначалу играла тягучую гитарную музыку и выпустила два минималистичных альбома, мало еще похожих на то, что позже назовут дум-джазом. В 1996 году гитарист покинул группу, и его сменил Кристоф Клёзер. Его партии саксофона и вибрафона заменили гитару. Благодаря Кристофу и сформился уникальный стиль группы, что в полной мере отразилось на знаковых альбомах "Sunset Mission" и "Black Earth". Со времен этих альбомов музыка бэнда практически не менялась.

И все же, небольшое изменение произошло. В конце 2015 года группу покинул барабанщик и музыкантов осталось трое. Таким составом они и приехали в Россию в апреле 2016 года. Петербургский концерт состоялся в Зале Ожидания 15 апреля, ровно 2 года и 2 дня после их предыдущего выступления в том же клубе.

Народ потихоньку подтягивается. Зал освещают стробоскопы со сцены. Французский джаз годов этак сороковых настраивает на нужный лад. Наконец, свет погас. Бас сотряс зал, бас очень мощный и гулкий. Грудная клетка подпрыгивала от вибрации каждый раз, как скупая басовая нота разрывала пространство. После этого в полной темноте на сцене показались черные силуэты людей, занявших места за силуэтами инструментов. Ничего толком не разглядишь. В этот момент над каждым из музыкантов включилось по лампе, освещая строго маленький кусочек пространства. Эти лампы дают стильный направленный свет. Металлические блики саксофона и малого барабана, длинный и внушительный гриф электро-контрабаса, силуэты музыкантов в строгих черных костюмах, черты лица Кристофа Клёзера и скрытые в тени глаза создают страшную загадочность. Всем своим видом музыканты внушают достоинство.

Вязкий, текучий ритм погружает в болото экзистенциальных дум. Блуждание по бесконечным ландшафтам подсознания. Шатание по лабиринтам пустынных городских закоулков. Ветер воет и мечется из одного бетонного тупика в другой, где-то шелестит рваная газета. Такие ассоциации вызывает эта грузная музыка.
Звук отлажен безукоризненно. Слышны мельчайшие детали: бас потрясающей глубины, гулкий саксофон, разливающийся в пространстве вибрафон и отточенные аккорды клавиш.

Ныне коллектив выступает без ударника, распределив обязанности между тремя оставшимися участниками. Бас-бочкой заведует саксофонист, хай-хетом клавишник, а тарелками и малым барабаном – басист. Еще один малый барабан стоит в центре сцены и крутится посредством некоего механизма. Крутится он не просто так: к нему приставлена щетка, которая при вращении барабана издает шуршащий звук.

Посреди выступления стал постреливать микрофон. Замогильный низкий голос саксофониста Кристофа Клёзера сообщил: "Ввиду технических неполадок у меня есть возможность представить бэнд. Справа от меня басист, я забыл его имя. Он играет с нами около 15-20 лет. Вот человек позади меня, который зовет себя "клавишник". А еще он ударник. Он мог бы быть саксофонистом и вибрафонистом, но это невозможно, поскольку я все еще здесь. Микрофон для саксофона умер (is gone), и нам очень жаль, поскольку это отличный немецкий микрофон. Теперь он не работает, и я надеюсь, мы найдем дешевый русский микрофон".

Весь зал хохочет. Речь Кристофа, как и музыка, медленная и размеренная. Он словно смакует каждое слово, причмокивая после каждой фразы. Серьезная мина на его бледном лице, скупо освещенном лампой, довершает уморительную картину. Да, несмотря на имидж, музыканты вовсе не депрессивные затворщики.
Концерт подошел к концу тоже забавным образом. Кристоф выразил восхищение Санкт-Петербургом и публикой, и объявил: "сейчас мы сыграем последнюю вещь и попрощаемся. А после этого сыграем еще две последние вещи". Так музыканты и поступили: вышли в центр сцены, поклонились, попрощались, и как ни в чем не бывало, вернулись за свои инструменты и отыграли еще две композиции.
Зрители покинули зал с измененным сознанием, исполненные неведомых эмоций. И немудрено: концерт Bohren – это уникальное явление, он оставляют осадок глубоко в душе. После такого экспириенса ощущаешь мир немного по-другому. И режущий глаза свет после двухчасового пребывания в полумраке оказывается лишь малой толикой тех ощущений.